Интервью с Эдмундом Шклярским

25 декабря 2005 года. RED CLUB.

Отдельное человеческое спасибо господину Андрею Федечко за этот феерический  подарок нашим читателям — так как без его протекции не видать интервью как своих ушей.

Интервью внезапно случилось перед самым Новым Годом… так что и   вопросы были соответственные.

Ксения: Как Вы обычно празднуете Новый Год?

Эдмунд Шклярский: Обычно Новый Год отмечаю… как сложатся карты. То есть, смотря какую хронологию брать. В детстве, естественно, приходил Дед Мороз (переодетый Кто-то из родственников),  и поэтому — это была одна история. Потом, когда  стало больше самостоятельности то, иногда это решалось в последний момент:  кто-то бросал клич, и мы шли иногда в совершенно незнакомую компанию.  А потом  мы несколько лет подряд  отмечали Новый год трудовыми подвигами, то есть мы выступали, начиная с 2000-го года.    Мы  чередовали празднование: посидели за праздничным столом, потом отправились к Ка­занскому Собору… Там было отмечание 2000 года и мы играли, естественно под фонограмму, четыре песни… в перчатках. И на следующий год опять играли, правда,  уже на стрелке Васильевского Острова. А этот год мы, наверное, будем отмечать, так скажем, в тишине и покое. Без всяких музицирований.

Ксения: Следующий год — Год Собаки. Какая Ваша любимая порода собак?

Эдмунд Шклярский: Любимая? Ну, мне нравятся такие маленькие бородатые “старички”. Они вроде как терьеры называются. Черные такие, на коротких лапках.

Ксения: А елки Вам какие нравятся — живые или искусственные?

Эдмунд Шклярский: Понятно, что живые. И чтобы пахли еще хорошо… елками. Чем выше, насколько позволяет помещение. Пушистые, как в песне.

Ксения: Меня и моих друзей давно мучает вопрос: что обозначает слово  “нигредо”?

Эдмунд Шклярский: Нигредо, собственно говоря,  алхимический, так скажем, термин. То есть, согласно  “каким-то их учениям”, есть три стадии делания: это белое, красное и темное. И вот темное — это нигредо и называется.

Ксения: Как Вы относитесь к тому, что ваши песни используются в спектаклях и книгах?

Эдмунд Шклярский: В книгах сложно использовать (смеется).

Ксения: Лукьяненко…

Эдмунд Шклярский: Ну, это текстовой ряд, так скажем. Я иногда об этом и не знаю наверняка.  В фильмах, честно говоря, я не слышал использования песен, кроме тех о которых я знаю. Это “Королевство Кривых”. Ну и вот еще — должен выйти фильм “Три пожара” или, как он сейчас называется, “Здравствуйте, я ваша крыша” (смеется).  Это криминальный, так скажем, юмористический, фильм и там  какие-то фрагменты из наших песен звучат.

Ксения: Когда был концерт в “Старом Доме” (один из последних концертов в этом клубе) публика была просто поражена тем, что Вас уводили со сцены под охраной. С чем это было связано?

Эдмунд Шклярский: Ну, это — законы жанра самого клуба. То есть если у них есть охрана, она, наверное, должна отрабатывать свой хлеб. Не более того. Если есть вахтер, он должен, скажем, открывать дверь. Шлагбаум тоже кто-то должен поднимать… Так и с охраной. Даже если этого “кого-то” в штатном расписании нет, он все равно, выполняет свою работу.

Ксения: Что бы Вы пожелали Вашим поклонникам в Новом Году?

Эдмунд Шклярский: Я пожелал бы? Каждый человек, я думаю, в Новом Году ждет каких-то чудесных свершений и, по крайней мере, приятных перемен. Пусть они, по мере возможностей произойдут, приятные перемены.

Ксения: Спасибо большое.

Эдмунд Шклярский: Спасибо.

Беседовала: Бабичева Ксения

Фото: Андрей Федечко